Сергей Глазьев - о пузырях, пирамидах, новом мироукладе и экономических чудесах

Noi.md неоднократно в своих статьях затрагивал тему важности реформирования банковской системы страны для развития местного бизнеса, приводя конкретные рекомендации. Более широко и подробно тема раскрыта проектом moldovenii.md.

Продолжаем публикации на эти, важнейшие для страны, темы. Экономист, академик РАН Сергей Глазьев в передаче «Цена вопроса» говорит о том, что мешает российской экономике расти (при том, что в стране есть все для роста) и называет противников экономического развития. И это отнюдь не козни западных недругов, -проблемы кроются внутри самой системы. И хотя известный экономист говорит о болевых точках российской экономики, многие отмеченные им болевые точки присущи всем постсоветским странам, включая Республику Молдова, поэтому его выводы и рекомендации будут интересны и нашим читателям.

«Мне хочется дать ей градусник». Действительно ли «перегрета» российская экономика?

Проблемы в российской экономике носят субъективный характер. Темп роста ВВП в 8% ВВП на ближайшие пять лет – это вполне решаемая задача. Причем денежные власти все время занижают возможности экономического развития страны. И занижают не только в прогнозах, но и практически мешают развитию.

У нас с ними идет бесконечный спор на тему возможности экономического роста. Руководитель Центрального банка (глава Центробанка РФ - Эльвира Набиуллина – прим. ред.) пугает «перегретостью» экономики. Мне хочется ей дать градусник, чтобы она померила свою температуру. Почему у неё в голове все время «перегретость» экономики в ситуации, когда производственные мощности загружены всего-то на 60%, а значит, можно увеличить выпуск продукции в полтора раза? Сырье у нас потоком идёт за границу в непереработанном виде. То есть мы можем без проблем в 10 раз увеличить выпуск нефтехимии, газохимии, лесохимии на нашей сырьевой базе. Но для этого нужны инвестиции и нужно создавать новые производственные мощности.

«Модель, высосанная из пальца». Где кроются резерв занятости?

У нас все эти годы шла утечка умов, и мы знаем наших соотечественников, которые в других странах добились грандиозных успехов, реализуя свои идеи, в том числе инженерные и научно- технические. Почему у них не было возможности реализовать их здесь, у нас? Ответ в том, что наши денежные власти блокируют развитие экономики, не предоставляя кредит. При этом они говорят, что если они будут расширять кредитование, то будет инфляция, потому что экономика в их помутнённом сознании перегрета.

Почему они так думают? У них в голове и в компьютере сидит примитивнейшая, на уровне студентов третьего курса, модель, связывающая инфляцию с официальной безработицей, так называемая кривая Филиппса, отвергнутая мировым экономическим научным сообществом ещё 40 лет назад. Это абсолютно никчёмная с точки зрения реалистичности зависимость, которая была, собственно говоря, высосана из пальца, и потом многократно опровергнута эмпирическими исследованиями. Они полагают, если у нас низкая официальная безработица, то значит, не надо вкладывать денег в экономику, потому что увеличить выпуск невозможно, потому что занятость ограничена. А новых рабочих взять нельзя, поэтому лишние дополнительные деньги будут вызывать инфляцию, потому что потенциал выпуска исчерпан. Более того, они ухитряются придумывать, что у нас потенциал выпуска отрицательный – якобы мы уже выпускаем больше, чем можем. Вот такой бред у них в голове, на основании оторванной от реальности мифологемы под названием кривая Филлипса.

Что на самом деле происходит? Да, официально безработица низкая, но любой директор завода знает, что есть скрытая безработица. На любом предприятии есть резерв роста производительности труда. То есть, если будет больше спрос и больше возможностей кредита, он может расширить выпуск продукции на тех же самых мощностях и с теми же самыми занятыми. И эта скрытая безработица оценивается до 20% .

Это не говорит о том, что у нас везде есть возможности увеличить производительность труда, но на макроуровне проблемы с нехваткой трудовых ресурсов нет. Они существуют, при том, что есть дефицит по отдельным специальностям.

Кроме этого, поскольку я работаю в Евразийской экономической интеграции, могу сказать, что мы оцениваем резерв занятости в Евразийском Экономическом союзе примерно в 4 млн человек. Это дополнительные кадры, которые можно всегда привлечь. Кроме того, последние годы имел место большой приток квалифицированных работников из Украины. То есть нет никаких ограничений по трудовым ресурсам. Более того, и президент, и правительство делают установку на рост производительности труда за счёт роботизации, автоматизации и создания высокотехнологических рабочих мест. Здесь есть гигантские резервы роста производительности труда.

Получается, что Центробанк на базе кривой Филлипса рисует в общественном сознании примитивную модель, что экономика перегрета, расширять кредитование нельзя, бороться с инфляцией можно только путём повышения процентной ставки, что загоняет нас в порочный круг. Повышение процентной ставки влечёт подорожание кредита, это влечёт снижение инвестиций, это приводит к технологической деградации, что, в свою очередь, ведёт к потере конкурентоспособности,а платой за это становится очередная девальвация рубля и новая инфляционная волна. Вот порочный круг, в котором нас вводят много лет.

Таким образом, мы выясняем, что единственная проблема, сдерживающая экономический рост - это денежно-кредитная политика. Мы знаем, какие производства нужно развивать. У нас есть возможности наращивания выпуска продукции на 30 40%. У нас, с точки зрения и предложения, и ресурсов, и капитала, и труда нет ограничений для развития.

«Деньги не фетиш, а инструмент». Почему нельзя задирать процентную ставку?

А есть ли эти ограничения со стороны спроса? Нам скажут, что, мол, у нас промышленность не может производить то, что нужно для спроса. Так вот, после того, как западные страны ввели эмбарго, у нас освободилась почти половина импортного сектора. Соответственно, 80% продукции мы можем производить сами вместо той, которую импортируем. Потенциал импортозамещения - считайте, 10-15% ВВП точно у нас есть.

Но это возможно, только если мы возьмём правильный курс и будем понимать, что деньги это не фетиш, а инструмент, и роль денег в экономике можно сравнить с ролью крови в организме. Задача денег - связать имеющийся ресурс. У нас сейчас много свободных, ресурсов, которые позволяют нам расти с темпом 8% в год к росту ВВП. Но эти ресурсы не связаны. В экономике нет достаточного количества кредитов, которые предприятия могли бы взять для того, чтобы расширить производство, провести инвестиции. А все из-за того, что Центральный банк задирает процентную ставку, сведя все весь богатый инструментарий денежно-кредитной политики к одному инструменту и к одному параметру - процентной ставке.

Если мы будем правильно управлять движением денег, понимая, что это инструмент, мы должны связать имеющиеся ресурсы для расширенного воспроизводства экономики, используя такие инструменты, как специальные инструменты рефинансирования. Например, это целевые кредиты, которые Центральный банк создаёт под определённые нужды, как это делает Китай, страны Европы. Особенно эффективно Германия всегда это делала, выделяя целевые кредиты.

Что такое целевые кредиты? В Германии это, допустим, 0,2% под лизинг оборудования местного производства. Наши многие предприятия этим раньше пользовались. В Китае тоже самое - 0,2% для банка развития, под приоритетные проекты. И это на 15-20 лет.

Мы сейчас не говорим о ключевой ставке, - она инструмент краткосрочный. Это просто цена денег для балансировки ликвидности банков, которые они могут занять на один-два дня, чтобы закрыть дыры. Мы говорим сейчас об деньгах, как инструментах связывания имеющихся ресурсов в целях обеспечения наращивания производства. Вот такие целевые кредиты, если их правильно организовать, как это делается во многих странах, которые демонстрируют высокие экономические результаты, то мы можем реализовать стратегию опережающего развития на основе нового технологического уклада, активизируя наш научно-технический производственный потенциал.

Примеров очень много. Почему мы не летаем на наших самолётах? Потому что не было источника кредитования лизинга этих самолётов. В итоге за все эти годы наши компании перешли на импортные самолёты. Цена вопроса намного меньше, чем те потери, которые наш бюджет понёс из за того, что этот импорт самолётов шел без НДС, без пошлин, без налога на имущество и так далее. То есть система управления льготировала импорт самолётов в ущерб отечественному самолётостроению, не организовывая финансирование лизинга. Мы могли бы здесь в десять раз увеличить выпуск на имеющихся мощностях. А мультипликаторов в этой отрасли тоже десять. Вот и считайте - это в сто раз увеличение экономической активности только в этом секторе, в одной авиационной промышленности! Причём сразу остальные сектора дают такое же увеличение. В нефтехимии, нефтегазохимии можно тоже в разы увеличить выпуск продукции за счёт создания современных перерабатывающих производств.

«Парадокс: ресурсов много, а деньги утекают». Для чего нужны кредиты?

Новый технологический уклад (нано-, биоинженерные информационно-коммуникационные технологии) растёт в мире в среднем с темпом 35% в год. И у нас есть потенциал, который можно было бы развивать. Но для этого нужны кредиты! Кредиты - это авансирование экономического роста, без кредитов современный экономический рост невозможен. И сколько бы правительство ни пыталось обеспечить реализацию национальных проектов и организовывать бюджетные возможности, пытаясь оптимизировать свою инвестиционную политику, мы должны понимать, что главный источник кредитования инвестиций - это банковская система. В России банковская система, хоть и государственная, но абсолютно не участвует в решении общегосударственных задач. Центральный банк, вместо того, чтобы давать деньги экономике, высасывает деньги из экономики, выпуская свои облигации по завышенным ценам.

Исходя из рисков в нашей экономике, процент по гособлигациям должен быть не больше 2-3%, а они их предлагают на рынок по 10-12%. Вот эта примитивизация денежной политики, сведение к одному инструменту - ключевой ставке – просто ведёт к тому, что все оценки доходности поднимаются до этой ставки, и привлечь кредиты ниже этой ставки невозможно. То есть экономика прекращает развиваться, и получается парадоксальная вещь: у нас огромный избыток ресурсов, а деньги из экономики утекают. Оборотной стороной этой политики является 800 миллиардов долларов, вывезенных из России за период действия нынешнего руководства Центрального банка. То есть стране их примитивная политика обошлась в 50 триллионов невыпущенной продукции, 20 триллионов рублей несделанных инвестиций, 800 миллиардов долларов вывезенного капитала, ещё 300 миллиардов замороженных резервов. Всего триллион долларов по сути дела, эти люди выжали из экономики за границу.

«Мы дойная корова на этом рынке». Точно ли нужны иностранные инвестиции?

Мне задали вопрос: а как же мы можем развиваться без международного финансового рынка? Так мы где на этом рынке? Мы дойная корова на этом рынке, мы никогда за счёт него не развивались. Мы, наоборот, его все время субсидировали. Поэтому я и говорю, что целевой функцией нашего сегодняшнего руководства ЦБ является не кредитование экономического роста, что должно было бы быть, исходя из теории и успешной практики, а обеспечение вывоза капитала и обеспечение сверхприбыли для валютных спекулянтов. Поэтому и курс рубля пляшет при больших валютных резервах, и вывоз капитала идёт огромной рекой.

А инвестиции у нас сегодня по прежнему меньше тех, которые были в РСФСР более 30 лет назад, хотя считалось, что для РСФСР это чрезвычайно мало, потому что вроде как РСФСР кормил всех остальных, кроме Белоруссии.

«Запускаем круг роста благосостояния». Как совершить «экономическое чудо»?

Как все-таки эффективнее и умнее снизить инфляцию? Запустить так называемый круг роста благосостояния. А именно: мы обеспечиваем целевое кредитование, развитие экономики в приоритетных сферах, которые известны, и они есть в стратегических планах нашего правительства. За счёт этого достигается рост выпуска продукции, импортозамещение, снижение нагрузки на курс рубля. Параллельно внедряются новые технологии, повышается эффективность производства, снижаются издержки.

То есть мы одновременно имеем рост выпуска продукции и снижение издержек. И только таким образом, на основе опережающего развития можно добиться долгосрочной макроэкономической стабилизации. Запустив этот механизм, мы дальше получаем рост доходов - и предприятий, и населения. Рост доходов даёт рост инвестиций, то есть запускается самовоспроизводящийся экономический рост. И получается «экономическое чудо», которое мы наблюдали в Китае, а сейчас мы видим колоссальный рост в Индии. Точно такой же механизм существует в Индонезии, до этого - в послевоенной Европе, а перед этим - в Российской империи, затем в Советском Союзе.

Это все один и тот же механизм кредитования экономического развития, когда кредит создаётся государством, доводится целевым образом до перспективных направлений развития экономики. Разумеется, кредитование должно быть сбалансированным, то есть денег должно быть столько, сколько нужно для связывания имеющихся ресурсов. И запускается та самая позитивная обратная связь, которая вытягивает экономику на высокие темпы развития в пределах имеющейся ресурсной базы. У нас ресурсная база колоссальная. Мы можем пять лет развиваться с темпом 8% в год.

Еще в прошлом году мы эмпирически доказали, что наша промышленность может увеличить выпуск продукции на 30%. А именно – на Урале мы видим тридцатипроцентный подъём промышленности как раз за счёт бюджетной политики. Но, в основном это, конечно, оборонный заказ, рост государственных закупок. Но смогли же нарастить выпуск, и всего-то за полтора года! И это при том, что никаких новых инвестиций не было, а сделано это было на имеющихся производственных мощностях. Что опровергает тезис о том, что у нас низкая безработица и нет возможности найти квалифицированных сотрудников. Как только увеличили расходы на ВПК, сразу откуда-то и сотрудники нашлись, и в три смены начали работать. Ведь скрытая безработица многообразна. Когда люди ушли с предприятий в своё время, и работают в торговле, в сфере услуг, занялись мелким бизнесом…

Вот, пожалуйста, еще одно эмпирическое доказательство порочной политики ЦБ. Как только наши недруги убрали Центральный банк с рынка, как только арестовали валютный резерв, у нас сразу укрепился курс рубля. Это лишний раз доказывает, что Центральный банк работает в интересах валютных спекулянтов, а не для восстановления макроэкономической стабильности. После того, как директивно были предприняты меры, которые восстановили обязательную продажу валютной выручки, тут же восстановился баланс на рынке. При этом скажу, что возможности бюджетной политики для раскручивания экономического роста ограничены, потому что бюджет связан огромными социальными обязательствами. Плюс ещё соответствующая политическая ситуация, то есть на бюджете огромная нагрузка.

Потом, надо понимать, что увеличение бюджета - это увеличение налогов. Наша налоговая система не соответствует источникам доходов. У нас спекулянты практически ничего не платят, уводят деньги за рубеж, в то время как главный, кто платит налоги, это труд, который и так недооценён, так еще и практически вся налоговая машина накладывается на труд - и НДС, и НДФЛ (налог на доходы физических лиц – прим. ред.), и налог на прибыль предприятия, который тоже в основе имеет труд.