Почему бороться с криминалом стало сложнее?

Фото: protv.md

Виктор Суружиу

Хотя на реформу органов правопорядка уже потрачены сотни миллионов леев, криминогенная обстановка в стране не улучшилась. Об этом свидетельствует и общий рост криминальной активности, и целый ряд нераскрытых резонансных преступлений, и серия дерзких ограблений, случившихся в последние дни. По словам опытных следователей и оперативных работников, из-за непродуманности и несогласованности реформ сегодня в некоторых случаях противостоять криминальному миру стало сложнее, чем прежде.

Реформа в поддержку … криминалитета

Вопреки рекомендациям европейских институтов, реформирование полиции, прокуратуры, судебных инстанций не проходит одновременно и строится на противоречивых принципах. Такой подход не способствует четкой и слаженной работе правоохранительной системы. Внутри органов правопорядка формируются коллизии, которые в конечном итоге приводят к неудачам в противостоянии с криминалом.

Так, несмотря на заявления руководства МВД о «почти полностью и успешно завершенной» институциональной реформе, полицейские говорят о многочисленных сложностях в своей работе, препятствующих эффективной борьбе с преступностью. Отсутствие четкого разграничения полномочий в системе уголовного преследования приводит к затягиванию следственных процедур.

Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) 2003 года вместо института следователей ввел в Молдове институт уголовного преследования. Следователей стали именовать офицерами уголовного преследования и изменили статус: они стали работать под руководством прокурора. Ранее следователь был самостоятельным процессуальным лицом – полностью отвечал за качество предварительного расследования, дело находилось у него, он сам осуществлял следственные действия и принимал решения.

«Перекрестное» расследование

Однако и сейчас офицер (следователь) по-прежнему проводит самостоятельно основную часть работы, с которой руководитель в результате может не согласиться. Нередко между действиями офицера и прокурора возникают противоречия, приводящие к затягиванию следствия.

Сегодняшние офицеры уголовного преследования считают, что такое «перекрестное» расследование приводит к отсутствию ответственности: следователь кивает на прокурора, а прокурор на следователя. По их мнению, «прокурор должен заниматься проведением расследования, а офицер – осуществлять по указанию прокурора следственные действия, чтобы ответственность несло одно лицо, а не два». Причем эту коллизию надо разрешить законом.

Кроме того, прокурор пассивен на начальных этапах уголовного преследования. Будучи загруженным другими делами, он не проверяет работу и не успевает дать указания. Прокуратура чаще всего подключается к процессу на финальной стадии, когда офицер предлагает закрыть уголовные преследование. Бывает, дело несколько раз перемещается из одного ведомства в другое, что влияет на разумные сроки расследования.

С другой стороны, есть дела, которые прокурор берет на контроль и может вернуть спустя несколько месяцев и даже через полгода. Адвокаты свидетельствуют, что таких случаев очень много, в результате они вынуждены использовать процедуру подачи жалобы или обращаться в судебные инстанции.

Когда починенный указывает начальнику

«Реформы в правоохранительном секторе должны проводиться в комплексе, - считают сегодняшние следователи. - Но в полиции они де-юре проведены, а в прокуратуре только планируются. И уже видны нестыковки. В частности, все еще действует прокуратура на транспорте, а транспортной полиции уже нет. К путанице привело и создание новой структуры – пограничной полиции, что вступает в противоречие с принципом территориальности расследования уголовных дел. Реформы должны упрощать работу, а не создавать проблемы».

Практика показала, что деятельность органов уголовного преследования в составе комиссариата полиции также себя не оправдала. По действующему УПК, с одной стороны, офицер уголовного преследования подчиняется начальнику инспектората полиции, а с другой – должен давать указания этому же начальнику на проведение действий в ходе уголовного преследования.

И руководитель обязан выполнять эти указания. Естественно, что это приводит к возникновению множества конфликтных ситуаций, когда начальник инспектората полиции отказывается подчиняться своему же подчиненному.

Поэтому в полиции полагают, что орган уголовного преследования должен быть независимым и не подчиняться непосредственно комиссариату полиции. В этом случае взаимодействие будет более продуктивным. Сегодня же следователь не может даже рапорт написать о том, что его указания не выполняются. Ведь рапорт надо будет подавать своему начальнику, который эти указания и не выполняет.

О минимальной планке ущерба

На качественных показателях сказывается и огромный объем работы: офицеры физически не успевают выполнять все свои функции. В среднем, в производстве у одного следователя числится около 80 уголовных дел и более сотни других материалов.

Основная нагрузка формируется за счет краж и других хищений имущества – это порядка двух третей преступлений. По мнению представителей органов уголовного преследования, было бы логично повысить минимальную планку ущерба для возбуждения уголовного дела. Сегодня кража на сумму до 500 леев квалифицируется как административное правонарушение, а при хищении от 501 лея начинает действовать Уголовный кодекс. Это очень низкая планка, считают следователи, так как на поиск украденного имущества до 500 леев тратится в разы больше государственных средств.

Сегодня офицерам приходится расследовать в уголовном порядке массу преступлений, причинивших ущерб до 500 леев – таких, к примеру, как кража кур. При этом зачастую необходимо выезжать в другие населенные пункты, оформлять массу документов. В итоге такой уголовный процесс не только отнимает время, требующееся для расследования других преступлений, но и приводит к денежным затратам, превышающим сумму ущерба.

В очередь за дипломами

В последнее время для органов уголовного преследования становится все более актуальным кадровый вопрос. С одной стороны, ощущается серьезная нехватка квалифицированных экспертов и специалистов. В этой сфере большая текучесть кадров, опытные сотрудники выбирают более прибыльные и перспективные направления для работы. В то же время выпускники Академии полиции далеко не всегда отличаются хорошей подготовкой.

«Решением могло бы стать повышение экзаменационных требований в профильных высших учебных заведениях, - отмечают в органах уголовного преследования. - Кроме того, целесообразно в целом пересмотреть подход к подготовке специалистов. Сегодня обучение по контракту, по сути, в большинстве случаев означает очередь за получением дипломов. Неуспевающих студентов не отчисляют лишь потому, что их обучение оплачивается.

Другой мерой может стать формирование достойного уровня оплаты. Хорошие специалисты есть, в том числе среди выпускников вузов, но они не пойдут работать в полицию за 3,5 тыс. леев, при условии отсутствия льгот и социальных гарантий. Как результат, даже офицеры уголовного преследования приходят на работу неготовыми, и это проблема государственного уровня. Ситуацию усугубляет и то обстоятельство, что в условиях политической борьбы все меньше внимания уделяется выдвижению и расстановке кадров по профессиональному принципу».

По словам следователей, поднять противостояние с криминалитетом на новый уровень помогло бы современное материально-техническое обеспечение: начиная от транспорта и заканчивая криминалистической техникой. В последнее время благодаря западным партнерам ситуация заметно улучшилась, но технические вопросы все еще требуют колоссальных затрат. И пока представители криминального мира во многих случаях оснащены лучше офицеров и оперативных работников.