Пятьдесят пять лет под сенью «пяти яблонь»

Недавно Любовь Александровна Кара, учитель русского языка и литературы из гагаузского села Бешалма на юге Молдовы, получила высшую награду Гагаузской автономии – орден «Михаил Чакир». 55 лет назад приехала она в республику в составе российского «десанта» молодых специалистов – педагогов и врачей. С той поры не раз предлагали Любови Александровне уехать из села – «на повышение». Но Кара всякий раз отказывалась: «Куда же я поеду, если стала Бешалма моей второй малой родиной?».

- Любовь Александровна, не страшно было в 18 лет уезжать из дома за тысячи километров?

- Знаете, я никогда не была трусихой, а главное, никакой работы не боялась, знала, что булки не на деревьях растут. Родилась и выросла я в деревне в Ульяновской области. Вокруг – бескрайние поля, леса, порой и медведи «в гости» наведывались. Семья у нас была замечательная, дружная. Трое детей – я, сестра и брат – воспитывались в строгости. Личное хозяйство было большое, трудились все усердно. Помню, как мы гордились, когда маму, передовика колхозной животноводческой бригады, наградили золотыми часами. Отец и вовсе был для нас настоящим героем. В 44-м он освобождал Молдавию от фашистов, участвовал в Ясско-Кишиневской операции. После ранения вернулся в село и в 22 года стал председателем колхоза. Ну а я с детства хотела быть учителем. В середине 60-х эта профессия стала невероятно популярной. Конкурс в ближайшее педучилище в городе Сенгилей в 1964 году, когда я туда поступала, был 12 человек на место! А в 68-м, когда получала диплом, оказалось, что почти весь наш курс распределяют в союзные республики. Вот и направили меня с тремя коллегами, выпускницами других российских вузов, в Молдову, о которой я толком ничего не знала. Да не в столичную кишиневскую школу, а в самую что ни на есть глубинку – в гагаузское село, где не было ни общежития, ни бани. Так и оказались мы, четыре русские учительницы, в селе Бешалма, что в переводе означает «пять яблонь».

- О гагаузах вы тогда, наверное, впервые в жизни услышали?

- Конечно, впервые. Но село молодых специалистов приняло тепло, и мы с девчатами тут же стали изучать всю доступную тогда литературу о небольшом гагаузском народе, переселившемся с Балкан на юг Молдавии в начале XIX века, когда она стала частью Российской империи. С интересом читали монографию видного российского этнографа Валентина Мошкова «Гагаузы Бендерского уезда», который в начале прошлого века рассказал об истории, культуре этих потомков тюркоязычных народов. О том, как во времена Османской империи гагаузы отказались принять ислам, как сохранили они в своих традициях многие суеверия и языческие ритуалы. У них ведь до сих пор силен древний культ волка. Именно благодаря Мошкову русский читатель впервые узнал, как кочевники-гагаузы обживали пустынную степь Буджака, как усердно занялись тут скотоводством и земледелием, какие существенные льготы получили от государства, заинтересованного в заселении и освоении этих земель.

- А ведь вы, по сути, за минувшие полвека и сами стали свидетелями многих исторических событий в жизни гагаузов.

- Если учесть, что гагаузская письменность появилась лишь в 1957 году, станет ясно, что мы действительно были очевидцами зарождения новых традиций, издания первых книг на гагаузском языке. Именно в нашем селе Бешалма появился первый в мире гагаузский историко-этнографический музей. А после создания в Республике Молдова в 1994 году АТО Гагаузия - автономно-территориального образования со столицей в городе Комрате – директор нашей бешалминской школы Мина Кёся стал автором официального гимна автономии. Он был увлеченным собирателем фольклора, одним из авторов знакового для гагаузской литературы сборника «Буджакские голоса». Мне же, как русскому словеснику, он не раз читал свои стихи, о чем-то советовался, говорил о творческих планах.

- Насколько я знаю, ваш уникальный этнографический музей создал легендарный человек – уроженец Бешалмы Дмитрий Карачобан?

- Мне посчастливилось работать с ним – в начале 70-х он преподавал в нашей школе гагаузский язык. Но чем бы ни занимался Дмитрий Николаевич, стержнем всех его трудов было изучение, сбережение гагаузской истории, культуры. Первые экспонаты задуманного им музея Карачобан хранил в помещении старинной ветряной мельницы. Собирал их по крупицам: на чердаках сельчан, у друзей и знакомых. А сегодня наш музей, который возглавляет дочь Дмитрия Николаевича Людмила Карачобан, - это большие залы, где представлены более 20 000 экспонатов. Среди них – национальные костюмы, музыкальные инструменты, предметы быта, старинные фотографии, научная литература, целый ряд документов - подлинников. Перед музеем установлен очень выразительный, мощный по духу памятник его основателю, изготовленный талантливым сыном Дмитрия Николаевича, Атанасом. В 90-х он многое сделал для спасения этого очага культуры, для пополнения его фондов. Уже не первый год Атанас живет в Турции, преподает в университете скульптуру и рисунок. Но почти каждый год он приезжает на свою малую родину, участвует в разных выставках. Нужно сказать, что именно благодаря сыну и дочери Дмитрия Карачобана музей наш – не склад экспонатов, а «живой» дом, где проходят тематические выставки, творческие встречи, конференции. А главное, не прерываются налаженные Дмитрием Николаевичем контакты с тюркологами из разных стран. Сюда приезжают и местные туристы из разных уголков Молдовы, и гости из дальнего зарубежья. Нужно видеть, с каким интересом разглядывают они архивные фотографии, старинную гайду – своеобразную гагаузскую волынку, красочные сусаки – расписные сосуды из высушенной и обработанной тыквы...

Представлен в музее и первый в истории авторский поэтический сборник на гагаузском языке –стихи Дмитрия Карачобана. Заочно окончив московский литинститут, он писал поэзию и прозу, был талантливым живописцем, скульптором. Благодаря ему, в Бешалме зазвучали первые местные радиопередачи. А в местном Доме культуры по сей день на праздничных мероприятиях демонстрируют его любительские киноновеллы о жизни сельчан в середине прошлого века – о тружениках известного на всю республику колхоза «Победа», о гагаузских свадьбах, о том, как обустраивали в Бешалме больницу, школу, в которой тогда учились более 1200 детей.

- Любовь Александровна, правда, что свою первую кинохронику Карачобан снял о вас и о ваших учениках?

- Это так. Он был настоящим подвижником, просветителем и хорошо сознавал, сколько света и добра дарит «великий и могучий» гагаузским детям. И не только детям. Помню, с какой радостью выслушивала я просьбы многих родителей: «Либа Александровна, пожалуйста, помогайте и нам, поправляйте, подсказывайте – мы тоже хотим знать русский!» Почему-то именно так – Либа – и дети, и взрослые стали выговаривать мое имя. Так вот, за очень короткое время я поняла, с какой любовью, с каким интересом относятся бешалминцы к русскому языку. Один год я преподавала в четвертом классе, а потом моими питомцами стали первоклашки. Как выяснилось, они практически не знали русского. В работу я окунулась с головой, с невероятным азартом, и героями той первой кинохроники мы с ребятами стали не случайно. Дело в том, что Бешалма тогда отличалась строгим патриархальным укладом. Женщины ходили в длинных юбках, с покрытой головой, в одежде с длинными рукавами. Когда жена везла коляску с ребенком, муж непременно шел на несколько шагов впереди. А когда мы с подругами - коллегами шли по селу, старушки украдкой крестились, глядя на наши короткие юбки, шпильки и модные прически с высоким начесом.

Мои ученицы также повязывали на голове косынки, а на талии – черный передник. Школьную форму дети не носили, девочки часто шли в школу непричесанными. Вот и устроила я в своем классе настоящую революцию – на свои деньги пошила для девочек белые фартуки для праздничных мероприятий, купила ленты для бантов. На первой же общешкольной линейке все ахнули, увидев моих нарядных, причесанных питомцев. Банты в косичках разглядывали, как диковинки. Я же убедила родителей купить для всех ребят класса школьную форму, заказать для девочек черные школьные фартуки вместо традиционных домашних «кухонных» передников.

Детвора так привязалась ко мне, что не расставались мы до самого вечера. Продленки тогда не было, и после уроков мы всем классом шли на окраину села. Там, на живописной поляне, ребята делали уроки, а я читала им книги, сочиняла сказки, отвечала на бесконечные «как?», «почему?», «зачем?». Скажем, они искренне изумлялись, почему я хожу без платка. И я объясняла, что в этом нет никакой крамолы, говорила о разных традициях. Часто дети просили рассказать о России, о моем родном селе, о Москве. Мою речь они стали понимать сходу, и русский язык полюбили всей душой. Именно с этим классом, ставшим знаковой вехой в моей учительской судьбе, я дружу, встречаюсь, перезваниваюсь по сей день!

- Были у вас какие-то свои ноу-хау по такому быстрому «вхождению» ребят в русскую речь?

- Помогли сказки Пушкина, которые я читала им вслух. А потом мы иллюстрировали каждое это творение. Во время таких «уроков рисования» мы снова и снова обсуждали характеры героев, их поступки, спорили о том, какими цветами лучше отразить неспокойное море, какими красками раскрасить золотого петушка или царский кафтан... Вообще жизнь в те годы била ключом. Учителей в школе катастрофически не хватало, и я, заочно окончив филфак кишиневского университета, работала не только со своими первоклашками, но и два года преподавала в разных классах немецкий язык, природоведение и математику.

- А по-гагаузски быстро заговорили?

- У меня в Бешалме в первый же день появился лучший в мире «репетитор» - любимый человек! Приехав сюда 13 августа 1968 года, мы с подругами оказались вечером в клубе на танцах. Там и познакомилась я с местным парнем Петром Кара. С того дня мы с ним не расставались, полвека прожив в любви и согласии, воспитав трех прекрасных дочерей. Четыре года назад муж ушел из жизни, а дочери по сей день говорят: «Знаешь, если бы не ваша с папой история, мы бы думали, что такая любовь бывает только в книгах и в кино».

Так сложилось, что трое из нас, россиянок, вышли замуж за гагаузов. Увидев, что моя свекровь хочет, чтобы русская невестка скорее заговорила по-гагаузски, я без особых проблем освоила родную речь любимого супруга. А через пару лет я, словно коренная жительница Бешалмы, прекрасно готовила и кавырму из лаваша с творогом, и каурму из баранины. Сейчас и поверить трудно, что именно мы, 18-летние учительницы-россиянки, участвовали в создании первых в истории Бешалмы фольклорных ансамблей – вокального и танцевального. В молдавских и гагаузских национальных костюмах мы лихо отплясывали народные танцы, легко заучивали поначалу непонятные слова песен.

- В 2001 году вы первой в Молдове стали лауреатом Пушкинской премии для учителей русского языка и литературы стран СНГ и Балтии, в 2017-м вам была вручена медаль Пушкина. Девять раз ваши ученики становились призерами республиканских олимпиад по русскому языку. Но коллеги говорят о вас как о педагоге, который все время продолжает искать, экспериментировать, сомневаться…

- Школа без поиска и экспериментов – скучная рутина. А скучный урок никого ничему не научит. Поэтому на моих занятиях всегда звучит живой диалог, прямые дебаты. Как-то услышала жалобу коллеги, мол, дети на уроках «зависают» в телефонах, приходится их забирать. Я такого представить не могу. У моих ребят в классе и минуты нет на посторонние «помехи». Убеждена, что в течение всего урока класс должен находиться в вихре страстей, в увлекательных играх, поэтому интерактивные методы обучения считаю крайне важными.

- Я это поняла, просматривая подготовленные вами пособия по литературе – «Чему учить? Как учить?» и «Серебряный век». Как удалось их издать в наше непростое время? Это ведь не крохотные брошюры, а вполне солидные работы!

- На свет они появились благодаря поддержке примэрии Бешалмы. К счастью, пособия востребованы у моих гагаузских коллег. В них – дидактические разработки уроков по самым разным темам, конкретные советы по организации деловых игр и творческих встреч, «круглых столов» и «мозговых штурмов». Опираясь на собственный полувековой опыт, я постаралась дать ответы на многие вопросы: почему на уроках русского языка и литературы особенно важны дискуссии? Как формировать навыки исследовательской работы, развивать самостоятельность, учиться планировать?

- Знаю, что для многих учителей открытые уроки – весьма неприятный стресс, а вы проводите их с удовольствием, с азартом. Почему?

- Потому что нам с ребятами всегда есть, чем поделиться. Поэтические баттлы, интеллектуальные игры, викторины… Подобные состязания мы продумываем, организовываем вместе, выискивая нужную информацию во всех возможных источниках. И на открытых уроках нам не приходится искусственно создавать какую-то «образцовую» атмосферу. Мы ведь всегда работаем в полную силу, даже на самых рядовых уроках. Наша сельская молодежь прекрасно сознает, что русский язык всегда будет для нее важен и в ведении бизнеса на всем постсоветском пространстве, и в науке, и для общения с любой русскоязычной аудиторией в Интернете.

- Несколько лет назад я написала статью о замечательном учителе-словеснике из гагаузского села Казаклия – о Марии Федоровне Данч. Как удивительно перекликаются ваши судьбы! Она, болгарка по национальности, так же, как вы, много лет назад приехала в Молдову из другой республики – с Украины. Как и вы, вышла замуж за гагауза, стала любимой учительницей нескольких поколений односельчан. А одним из методов ее внеклассной работы был школьный театр, постановки которого до сих пор помнят многие казаклийцы.

- Есть «театральная» страница и в моей практике. Не один год в нашей школе успешно работал драмкружок «Алые паруса». Мы с ребятами ставили отрывки из произведений, которые изучали на уроках литературы. Причем с энтузиазмом погружались в эту работу не только дети, но и родители, помогавшие шить костюмы, мастерить реквизит, декорации.

- Любовь Александровна, вы не только сами освоили многие информационные технологии, но и проводили занятия по компьютерному «ликбезу» для коллег?

- Мои нынешние ученики – «цифровое» поколение, с которым я должна говорить на равных. Ну как могла я оказаться в этом плане беспомощной, отсталой? Сегодня на моих уроках никогда не гаснет интерактивная доска, а ребята с удовольствием самостоятельно готовят всевозможные видеопроекты, презентации. Отмечу, что эти компьютерные технологии - не дань моде, они действительно помогают собирать обширный материал по теме и представлять его наглядно, ярко, эмоционально, под великолепную музыку.

- В вашей семье возникла целая династия: сегодня русский язык преподают и ваша старшая дочь Марина, и внучка Анастасия?

- Все верно. Обе они живут в Анкаре. Для Насти главный пример и советчик, конечно, ее мама. А вот Марина когда-то первые шаги на учительском поприще сделала в родной бешалминской школе. Теперь она преподает в большом частном колледже, причем, во всех классах – с нулевого по 12-й. Знаю, что ее уважают коллеги, любят ребята. Как-то Марина рассказала: «Знаешь, сегодня вдруг услышала от коллеги: «У тебя осанка настоящего учителя». А ведь это твоя осанка! Я, наверное, подсознательно тебя копирую».

Но для меня главное, что дочь похожа на меня в своей готовности вникать в детскую душу, в умении окружать ребят искренней любовью, а не формально-показной, как это порой принято в Турции. Мне же порой приходилось и надломленные детские души врачевать. Однажды случилось ЧП – забеременела девятиклассница. Родители ее выгнали из дома, потребовали сделать аборт. Противостояли им тогда мы с коллегой, вдвоем. Девочку приютили, поняли, что не приключений она искала, а оказалась в водовороте страстной первой любви. От аборта мы ее уберегли, и в положенный срок на свет появилась малышка. А ее юные родители вскоре поженились и по сей день живут счастливо. Мне же потом довелось стать учительницей их дочки. Вот такие случались в моей педагогической практике истории.

- Вас не раз приглашали на работу в Комрат, в Кишинев, но вы наотрез отказывались покидать Бешалму. Село действительно стало второй родиной?

- Мне тут все бесконечно дорого. Знаете, как недавно поздравили меня ребята с днем рождения? Вхожу в класс, а от двери до стола – дорожка из лепестков роз. Ну, что тут скажешь?.. В выходные дни, на каникулах тоскую, хочу в школу. Как-то немецкие туристы с изумлением спросили: «Вы, русская, приехали в такую даль, чтобы учить гагаузских детей?» Наверное, не понять им, что в Бешалму я привезла не только свои знания, но и частицу России, русского духа. Вот и наша классная комната излучает особый свет – здесь много цветов, много замечательных книг.

Каждое утро я выхожу из дома с непременным запасом времени. Знаю, что по дороге в школу меня остановит не один человек. Кто-то спросит об успехах своей дочки, кто-то – об успехах внучки, а кто-то вспомнит собственные успехи или шалости за школьной партой. И я всегда буду чувствовать, что для каждого из них Либа Александровна - очень важный и близкий человек. Ну, куда же от этого уедешь?..

Беседовала Татьяна Борисова