Чем украинский конфликт отличается от Карибского кризиса

Нынешний украинский конфликт можно сравнить с Карибским кризисом 1962 года, поскольку подоплека обоих событий — столкновение Москвы и Вашингтона, потенциально угрожающее применением ядерного оружия и, как следствие, мировой катастрофой.

Однако траектория нынешнего кризиса ведет Россию и США к последней черте, когда встанет вопрос физического выживания обеих стран и всего мира, и пока неясно восторжествует ли благоразумие, как это произошло 60 лет назад в последний момент.

Такое мнение выразил ведущий научный сотрудник ИМЭМО, профессор ВШЭ Дмитрий Тренин, пишет kommersant.ru.

По его словам, общее у нынешнего украинского конфликта и Карибского кризиса 1962 года лежит на поверхности.

Россия сегодня, как США 60 лет назад, не может позволить своему политическому противнику «припарковать» у себя под боком «непотопляемый авианосец», представляющий неприемлемую угрозу безопасности.

У такой позиции есть мощные концептуальные корни. Россия уже 25 лет борется с перспективой дальнейшего расширения НАТО на территорию бывшего СССР, а США в свое время действовали в соответствии с доктриной Монро (о Западном полушарии как сфере интересов США.— “Ъ”), которая до сих пор интеллектуально и политически «не снята с вооружения».

В то же время, как отметил Дмитрий Тренин, несмотря на эту кажущуюся зеркальность, ставить знак равенства между Кубой и Украиной не приходится. Различия между этими ситуациями глубоки и принципиальны. Отношения между Россией и США не сопоставимы с советско-американскими. В 1962 году Вашингтон рассматривал Москву как равновеликого военно-политического и идеологического соперника, был готов не только к конфронтации, но и к компромиссу с СССР.

60 лет спустя Россия предстает перед американским политическим классом как второразрядная или даже третьеразрядная страна, у которой из элементов национальной мощи остались только энергоресурсы и ядерное оружие.

Торговлю первыми США пытаются всячески подавить, второе, как в Вашингтоне считают, Россия если и применит, то только в Европе, что мало затронет территорию Америки. Страх перед всеобщим ядерным уничтожением, который вывел президента США Джона Кеннеди на путь диалога с советским генсеком Никитой Хрущевым, сегодня практически отсутствует — как и живая память о Второй мировой войне, в которой СССР и США были союзниками. Таким образом, асимметричность нынешнего положения двух держав и колоссально возросшее в период после окончания холодной войны высокомерие американского политического класса крайне негативно сказываются на стратегической стабильности в отношениях между США и Россией.

Как подчеркнул Дмитрий Тренин, еще одно отличие — степень демонизации в США России и ее руководства, много превосходящая историческое неприятие коммунизма и руководства КПСС. Россия и ее президент Владимир Путин стали в Америке и Европе символами вселенского зла, а это существенно сужает возможности не только для продуктивного диалога, но даже для уважительных контактов.

Он обратил внимание на то, что, несмотря на обилие средств связи и технических возможностей для общения, руководителям США трудно вести разговор с Кремлем иначе чем в терминах капитуляции России: любой компромисс, предполагающий учет озабоченностей оппонента, в нынешней политической и общественной атмосфере на Западе будет рассматриваться как предательство западных ценностей и станет политически самоубийственным для американского лидера.

"Заканчиваю на очень тревожной ноте. Траектория нынешнего кризиса, на мой взгляд, ведет Россию и США к последней черте, когда встанет вопрос физического выживания обеих стран и всего мира. Это главное, что роднит два кризиса. 60 лет назад в последний момент восторжествовало благоразумие. Получится ли так же сейчас?", - задался вопросом ведущий научный сотрудник ИМЭМО, профессор ВШЭ.